Ковчег 5.0. Змеиный Вальс [3] - Денис Сергеевич Яшуков

История знает много примеров, когда не контролирующие свои эмоции короли становились марионетками в чужих руках. Совершали яркие поступки, вроде внезапно развязанной войны из-за якобы неловко брошенного послом соседнего королевства комментария в сторону слишком маленького трона. Или пира во время чумы, когда на последнее золото в казне устраивались гуляния, чтобы отвлечься от насущных проблем. Подобные решения приводили к упадку и краху, так что если я не хочу для своей группы подобной судьбы, то моя обязанность как лидера унять эмоции и мыслить трезво и рационально.

Убить Холлифаера легко, но правильно ли? Да, это уберет с шахматной доски сильную и никому не подконтрольную фигуру, принесет моральное удовлетворение мне и многим ребятам, но вместе с тем будет и пустой тратой драгоценного ресурса. Сейчас он не представлял для нас никакой опасности и более того — мог стать нашим союзником. Очень и очень ценным союзником и мощной боевой единицей, которая после сегодняшних потерь нам придется очень кстати.

Глядя на спокойного мага, я отчетливо понимал, что он нам больше не враг. Пока еще не друг и даже не союзник, но уж точно не противник. Привычный мир огненного мага разрушен. Лидер и духовный наставник оказался предателем, а навязанная им высшая цель — пустышкой. Холлифаеру пришлось принять и осознать, что свершенное им зло не имело смысла, а сам он был глупцом и глубоко ошибался и теперь ему предстоит переосмыслить многие вещи. Этим я собирался воспользоваться.

— Кажется, припрятанный для особого случая бурбон сегодня исчезнет, шеф. — подметил Тонни проводя взглядом хрупкую фигурку. — такой стресс девушки топят в алкоголе или вкусняшках, или обнимашках. Мармеладки у нас закончились еще на прошлой неделе, все достойные для объятий кандидатуры сейчас здесь, а вот бутылочки с волшебной жидкостью внизу и только и ждут, когда их кто-то откроет.

— В мире есть только три неизменные вещи: Смерть, налоги и твой оптимизм. — ворчливо заметил я.

— На счет первых двух я бы не был так уверен, Вакс. — осклабился Курт и потрепал за волосы опешившего от внезапной шутки блондина. Да и, если честно, удивился. Всегда сдержанный и тихий янки, и вдруг шутит?!

— Злые вы… — быстро пришел в себя Тонни, — уйду от вас…

— Уходи. Но не далеко. Пробегись по поляне и собери трофеи. Заодно и проверь, не оставил ли Мирдал нам какой сюрприз, в виде растяжки или шпиона. Да и ворота прикрой.

— Они же выломаны?! И весят не мало.

— Почини! И возьми Курта в помощь.

— Босс? — тихо рыкнул вольфар и легонько кивнул в сторону мага.

— Иди, все нормально.

Ребята ушли, оставив меня наедине с Холлифаером, но держали в поле зрения.

— Нет. — произнес маг, поворачиваясь лицом к солнцу.

— Я ничего не спрашивал.

— Но спросишь. Или попросишь. И мой ответ — нет. Ты слышал слова своей подопечной — они отражают суть отношения ко мне всех вас. Я это понимаю и принимаю. Она права — слишком много боли я причинил вам.

— Ну, допустим, — не стал спорить я с магом об очевидных вещах. Вместо этого я подошел в валявшейся неподалеку створке ворот и приподнял ее, собираясь приставить на место. Деревянные петли были варварски выломаны, так что Прохора ждет не мало работы. — А что тогда собираешься делать дальше?

— Убью светлейшего, — буднично начал отвечать маг, параллельно подойдя к створке. Ковырнув пальцем скол, он деловито цокнул языком и прижег его, создав небольшое пламя, чтобы древесина не начала трескаться дальше. После, окинув свою работу придирчивым взглядом, Холлифаер снова цокнул языком и принялся прижигать дырки от пуль, которых в частоколе было предостаточно, параллельно поднимая и сваливая в две разных кучи, оставшиеся от людей Мирдала вещи и оружие. — После, найду заблудшие души, которые он сгубил и верну домой. Нам был обещан рай, и мы его построим.

— Цель достойная, реализация — глупая.

— Хм?!

— Потому, что это самоубийство, — спокойно пояснил я магу. — Тебя почти наверняка убьют еще на подступах к Мирдалу, так как после сегодняшнего проигрыша этот жалкий клоп точно озаботится своей безопасностью. Усилит охрану, увеличит количество телохранителей и накрутит их настолько, что те с радостью будут прыгать в твое пламя, лишь бы спасти своего великого гуру.

Холлифаер слушал меня не перебивая. Судя по дернувшемуся веку, ему не очень нравилось то, что я говорил, но не настолько, чтобы перебить меня или остановить.

— Жизнь твоя и тебе решать, как ее жить, но ты сегодня сильно помог нам, и я у тебя в долгу. Так что хочу дать тебе небольшой совет — не будь эгоистом. Потому что, твои цели и планы, мягко говоря, не совпадают друг с другом. Они больше похожи на самоубийственный рывок, чем на месть с последующей дорогой раскаяния и стремления к чему-то новому. Я же предлагаю тебе примкнуть к нам и вместе разобраться как с Мирдалом, так и с его в рот смотрящими фанатами, после чего спокойно собрать твоих людей и строить рай, о котором ты мечтал. Да, скорее всего он будет немного не таким как на рекламных буклетах Ковчега, но это и к лучшему! Лебезящие подавальщики с пиноколадой мне никогда не нравились.

Маг вскинул бровь и хмыкнул, сжигая дотла остаток чьей-то кожанки.

— Да, будет сложно. Чертовски сложно. Ребята выльют на тебя столько дерьма, что и не снилось, а от взгляда некоторых ты будешь гореть словно факел и никакая магия тебя не спасет. Но и только. Как бы тебя не ненавидели, никто из них не вонзит нож в спину. Как бы ни хотел. А спустя время… кто знает… у нас даже с политиком разговаривать начали.

— Ну, если с политиком… — одними бровями улыбнулся маг и повернулся к восходящему солнцу. — Путь Веры тернист и извилист. В каждом священном писании сказано о великих трудностях, как моральных, так и материальных, преодолев которые можно достигнуть рая. Я к ним готов, Вакс. Но уверен ли ты в своем решении?

— А вот в этом никогда не сомневайся — в моих решениях.

Разговор с магом прошел более гладко, чем я думал. Маг сделал ровно то, на что я и рассчитывал — присоединился к нам. Причем, без особых споров или уговоров. Хоть я и был готов его отпустить, но не собирался делать это вот так просто. Все же, польза от него на поле боя огромна. А может, и не только на нем — увидим.

Мы